Иван Айвазовский
Поделиться:

Айвазовский создал 6000 картин, писал море по памяти и первым из наших попал в Лувр: разбираем секреты его работы

«Девятый вал».

Russian Look/Global Look Press

Иван Айвазовский – один из главных художников в мировой истории. И, вероятно, лучший из тех, кто рисовал море. Он стал первым российским художником, работы которого появились в Лувре.

За жизнь Айвазовский написал около 6000 картин – и это выдающийся показатель. Активно он работал 65 лет (с 17 по 82) – получается, в среднем он писал по 92 картины в год. При жизни у него состоялись более 120 выставок.

В этом тексте мы разбираемся, в чем был секрет продуктивности Айвазовского, как он писал картины и что нужно знать, чтобы глубже их понимать.

Продуктивность: Айвазовский мог написать картину по памяти и за два часа

Живопись была главной страстью и главным смыслом для Айвазовского. Он всегда чувствовал себя счастливым, когда находился в творческом состоянии. И всегда был вдохновленным – без поиска отдельных источников. В письмах Айвазовский часто упоминал, что именно сейчас работает над лучшей картиной. И так повторялось раз за разом. Ему настолько нравилось писать, что он брал паузы только, когда физически не мог этого делать – чаще всего на кораблях (из-за тряски).

Литератор Василий Кривенко наблюдал за работой Айвазовского: «По легкости, видимой непринужденности движения руки, по довольному выражению лица, можно смело сказать, что такой труд – истинное наслаждение».

Айвазовский работал очень много и очень быстро. На написание одного полотна он тратил день-два. Но некоторые рисовал за пару часов. Аркадий Рылов писал: «Один час пятьдесят минут тому назад был чистый холст, теперь на нем бушует море».

Таким Айвазовский видел море.

Russian Look/Global Look Press

«Момент мироздания» Айвазовский написал за день. А «У берегов Кавказа» – за три часа, на глазах генерала Ермолова, который потом писал: «Я с намерением упомянул о трех часах времени, ибо каждому покажется удивительным, чтобы так скоро могла быть совершена картина масляными красками. Вам не помешали ни разговор присутствующих, ни частые обращаемые к вам рассуждения».

Так быстро работать Айвазовскому помогала его невероятная память. Известно, что он писал не с натуры, а по воспоминаниям. Впитывал впечатления на природе, делал беглые зарисовки в альбоме, а писал уже в мастерской. Одна из главных его картин «Девятый вал» написана по наблюдениям и воображению: «Вдохновленный видом живописной местности, при эффектном освещении, либо каким-нибудь моментом бури, я сохраняю воспоминание о них многие годы».

Айвазовский считал, что с натуры изобразить движение стихии невозможно – так она находится в движении и тревожит сознание. А когда стихия остается в памяти и ощущениях, можно максимально на ней сконцентрироваться и зафиксировать:

«Внимательно изучив атмосферические перемены, игру света и тени на волнах моря, на вершине гор, на купах деревьев, я могу воспроизводить их, как нечто давно мне знакомое, с той быстротой, за которую укоряют меня некоторые строгие судьи.

Движения живых стихий неуловимы для кисти: писать молнию, порыв ветра, всплеск волны немыслимо с натуры. Мое воображение сильнее восприимчивости действительных впечатлений».

Иван Айвазовский.

Vladimir Boiko/Global Look Press

Художник Илья Остроухов рассказывал: «Айвазовский потянул меня на прогулку по океанскому берегу. День был бурный, и он, очарованный видом океанского прибоя волн, остановился на пляже. Не спуская глаз с океана и ландшафта далеких гор, он медленным движением достал свою крохотную записную книжку и нарисовал всего лишь три линии карандашом: очертание далеких гор, линию океана у подошвы этих гор и линию берега от себя. Потом мы пошли с ним дальше. Пройдя около версты, он снова остановился и сделал такой же рисунок из нескольких линий в другом направлении.

– День пасмурный сегодня, – сказал Айвазовский, – и вы мне, пожалуйста, скажите только, где у вас здесь восходит и заходит солнце.

Я указал. Айвазовский поставил в книжке несколько точек и спрятал книжку в карман.

– Теперь пойдемте. Для меня этого достаточно. Завтра я нарисую океанский прибой в Биаррице.

На другой день действительно были написаны три эффектные картины морского прибоя в Биаррице: утром, в полдень и при закате солнца».

Дольше всего Айвазовский писал картину «Среди волн» – 10 дней. На тот момент ему был 81 год, и это его самая большая по размерам работа (282×425 см). Он считал, что вся его жизнь была подготовкой к этой картине.

Еще Айвазовский говорил: «Писать тихо, корпеть месяцы не могу. Сделав набросок на клочке бумаги, я приступаю к работе и до тех пор не отхожу от полотна, пока не выскажусь».

При этом он почти не исправлял работы (известны всего четыре случая). Айвазовский считал, что лучше написать новую картину, чем исправлять сделанную.

Единственный раз, когда он не дописал полотно, случился в 1900 году. Айвазовский работал над «Взрывом корабля». Он начал писать ее с утра и к вечеру почти закончил. Ночью у него остановилось сердце.

«Среди волн». 1898 год.

Секреты и механика работы

Эта неоконченная работа подчеркнула принцип работы Айвазовского. На ней зафиксирована центральная часть: корабль, объятый пламенем и клубами дыма. Айвазовский практически всегда начинал картину с главного – с того, что зритель будет долго разглядывать. Все остальные, менее значимые детали, по которым зритель проскользит глазами, он оставлял на последний этап.

Чаще всего ключевыми были волны, корабль или плот – он прописывал их максимально подробно. Айвазовский хотел, чтобы они выглядели реалистично. Все остальное писал не так тщательно. Поэтому зритель воспринимает картины Айвазовского так же, как видит действительность: концентрируясь на главном, отмечая мелкие интересные детали, а все остальное – немного размыто.

Больше всего ценится то, как Айвазовский изображал воду и особенно волны. Прозрачности он достигал, используя технику лессировки (нанесение тончайших слоев краски друг на друга). Их Айвазовский писал маслом, хотя они кажутся акварельными – настолько глубоко и тонко он их прорисовывал. И именно из-за этого большинство его картин сохранились в хорошем состоянии – тончайшие слои краски меньше подвержены растрескиванию.

«Бриг «Меркурий», атакованный двумя турецкими кораблями». 1892 год.

Russian Look/Global Look Press

Николай Барсамов (директор Феодосийской картинной галереи и знаток творчества Айвазовского) писал: «Лессировка у Айвазовского не была обязательным последним этапом работы, как это было у старых мастеров. Вся живопись у него в основном проводилась в один прием, и лессировка часто применялась им как один из способов при начале работы, а не только как завершающие прописки в конце работы. Он умело распределял красочный слой различной плотности по холсту, и достигал правдивой передачи прозрачности воды.

Большое значение он придавал завершающим мелким деталям: кружево пены, блики света на воде, камни и скалы переднего плана, проработка оснастки парусных кораблей – для получения правдивости. Очень часто они создают впечатление большой законченности его картин, написанных на самом деле очень широко, свободно и просто, но всегда с расчетом на такие завершающие живопись детали».

Внук Айвазовского Константин Арцеулов рассказывал, какой была его мастерская: «Обстановка мастерской отличалась исключительной простотой. Перед мольбертом стоял простой стул с плетеным камышовым сиденьем, спинка которого была залеплена довольно толстым слоем краски, так как Айвазовский имел привычку закидывать руку с кистью за спинку стула и, сидя в пол-оборота к картине, оглядывать ее».

Раскрытие секрета от самого Айвазовского: «Вы должны изучать природу и подражать ей самой. Старайтесь быть реальными до последней степени, пока накопленный вами запас изучения и знания природы не даст вам права свободно переводить на полотне ваши личные художественные впечатления. Легкость дается тяжелым трудом».

Еще один секрет точности написания моря Айвазовского – его происхождение. Он родился у моря, в Феодосии, и провел там всю жизнь.

Работы Айвазовского – это не только море. В 1895 году он написал «Пирамиды».

Russian Look/Global Look Press

Что еще он писал, кроме моря. И как в юности показывал картины Пушкину

Больше половины работ Айвазовского – это морские пейзажи. Поэтому он считается главным художником-маринистом. Но еще в карьере больше тысячи полотен, где моря нет. Это изображения гор и степей, батальные сцены, полотна по мотивам библейских сюжетов, памятники архитектуры, зимние пейзажи.

И даже портреты – хотя писал он их редко и чаще всего для близких друзей. И еще около десяти автопортретов. И частые изображения Александра Пушкина.

Они познакомились в 1836 году – Айвазовскому было 17, а Пушкин погибнет через четыре месяца. Пушкин вместе с женой приехали на выставку, где были две работы Айвазовского: «Облака с Ораниенбаумского берега моря» и «Группа чухонцев».

Что Айвазовский писал о той встрече: «Узнав, что Пушкин на выставке, в Античной галерее, мы, ученики Академии и молодые художники, побежали туда и окружили его. Пушкин очень ласково меня встретил, спросил, где мои картины. Я указал их Пушкину. Узнав, что я крымский уроженец, великий поэт спросил меня, из какого города, и если я так давно уже здесь, то не тоскую ли я по родине и не болею ли на севере. С тех пор и без того любимый мною поэт сделался предметом моих дум, вдохновения и длинных бесед и расспросов о нем».

Как правильно смотреть работы Айвазовского и что о них говорили Достоевский, Крамской и он сам

Сам Айвазовский говорил, что на холсте нужно искать самую яркую точку, источник света и, пристально всмотревшись в нее, скользить взглядом по холсту. А еще: «Те картины, в которых главная сила – свет солнца, надо считать лучшими».

И про «Лунную ночь», про которую говорили, что она как будто незакончена: «Если зритель обратит главное внимание на луну и постепенно, придерживаясь интересной точки картины, взглянет на прочие части мимоходом, не забывая, что это ночь, которая нас лишает всяких рефлексий, то подобный зритель найдет, что эта картина более окончена, нежели как следует».

Искусствоведы считают, что на восприятие картин Айвазовского сильно влияет освещение. При жизни его полотна в свете люстр и канделябров, а не электрических ламп, как сегодня. При современном освещении некоторые пейзажи выглядят более простовато. Но они сразу оживают, если смотреть на них при свечах.

2020 год. Выставка «Я – Айвазовский» в Artplay.

XinHua/Global Look Press

Художник Мартирос Сарьян: «Именно в свете и заключен смысл всех изображенных Айвазовским бурь».

Достоевский писал: «В его буре есть упоение, есть та вечная красота, которая поражает зрителя в живой, настоящей буре».

Иван Крамской про «Черное море»: «На ней ничего нет, кроме неба и воды, но вода – это океан беспредельный, не бурный, но колыхающийся, суровый, бесконечный, а небо, если возможно, еще бесконечнее. Это одна из самых грандиозных картин, какие я только знаю».

Из исследования творчества Айвазовского: «Море у него приобрело значение символа, всеобъемлющей метафоры. Это арена действия и недавних исторических драм, и событий библейской истории. Как метафора поэтического вдохновения его море ассоциируется с цитатами из школьной хрестоматии: от «Белеет парус одинокий...» до «Прощай, свободная стихия...», причем шедевры русской поэзии словно подкрепляют, поддерживают пейзажи мариниста. Море Айвазовского – это и метафора человеческой жизни, превратностей судьбы с ее падениями и взлетами».

НЕ ПРОПУСТИ ГОЛ
Комментарии (0)
Часто используемые:
Эмоции:
Популярные
Новые
Первые