Юрий Розанов вдохновил меня на профессию, научил шире видеть футбол и читать больше классики

Так странно. Юрий Розанов никогда не был любимым комментатором и тем более кумиром. Да, отличный профессионал, классный дядька, ну и ладно. Но сейчас спустился глубже и осознал, что он один из главных моих учителей в профессии.

2008 год, мне 12 лет. Играю в фифу, в которой комментатор впервые говорит на русском. Хочется так же! Выключаю звук, комментирую сам. Не получается, но очень нравится. Возвращаю звук и изучаю, как говорит комментатор. Снова его вырубаю и пробую уже по-новому. И так почти каждый день.

Думаю, это был первый шаг в профессию. И первые журналистские уроки – в изучении работы другого человека. Спустя пару лет узнал, что комментатора, которому я подражал и у которого учился, зовут Юрий Розанов.

В лет 15 мечта комментировать отпала. Но жутко хотелось быть умнее, лучше говорить, интересно формулировать. При просмотре матчей я меньше следил за полем и больше слушал комментатора: какие слова он использует и как, метафоры, где делает паузы, как ведет мысль, переключается.

Поэтому всегда радовался, когда попадал на репортажи Розанова. Он скорее рассказывал, чем комментировал. Помню матчи «Ливерпуля» начала десятых: Шкртел и Аггер жалко пасуют друг другу на своей половине – скука страшная. А Розанов: «Посмотрите на Джеррарда. Подустал, не кажется? Вся команда стоит, если он не бежит».

И похожие наблюдения были почти в каждом эпизоде. Куда игрок смотрел во время удара? С какой ноги он бьет? В каком настроении тренер? Положение корпуса, траектория удара, энергетика и лицо футболиста – Розанов всегда обращал внимание на такие детали. И после этого ты сам смотрел игру по-другому.

Конечно, он был ментором по натуре. Особенно это ощущалось в парном комментарии. Розанов в прямом эфире деликатно поправлял и подсказывал партнеру. А я всегда ставил себя на место его напарника. Но даже когда он работал один – будто направлял зрителя и учил. Такая у него природа.

Я был подростком, меня жутко бесили взрослые мудрецы, которые лезли с советами. И типа с высоты жизненного опыта спускались. Но Розанов будто был другим. Не вредным, ближе к тебе. Наверное, из-за диалоговой манеры. Во время матча он всегда к тебе обращался, задавал вопросы. И будто слышал отклик, между слов вставляя «да?», «правда ведь?». Не навязывал, а обсуждал. При этом всегда звучал авторитетно – было ощущение, что он лучше понимает происходящее на поле.

Еще один момент влияния Розанова. Помню его интервью в году 2014. Он там говорил, что комментатор – это громадное количество книг и много-много русской классики. Через пару дней я набрал в бабушкиной библиотеке книжек. И прочитал впервые: «Героя нашего времени», «Отцов и детей», «Капитанскую дочку» и все это. Быстро стерлось, откуда пошел этот порыв к русской классике. А через годы вспомнилось – Розанов. Да и много чего еще вспомнилось. Оказывается, подсознательно он на меня сильно влиял.

Его прямые ученики – комментаторы – называют его дяденькой. И рассказывают, что именно так его ощущали – как дяденьку. А я его ощущаю как дедушку. Который учил примером. Раздавал мудрость не прямым участием, а трансляцией себя.