Интервью с Меркуловым – новым важным игроком России. О словах Черчесова, самокритике, «Урале» и книгах

«Урал» снова провел неплохой сезон.  Клуб вышел в финал Кубка, тренер Дмитрий Парфенов заявил о себе, а в составе появились свежие имена. Одно из них – Михаил Меркулов. Левый защитник был так хорош, что этим летом Станислав Черчесов позвал его в расширенный список сборной России. Хотя признался: «Если Меркулов пройдет мимо меня, я его не узнаю. Но сверху, с трибуны вижу, как играет».

До окончательной заявки Меркулов не дотянул. Но все равно это игрок, которого надо знать уже сейчас. Валера Полевиков встретился с Меркуловым и поговорил с ним вот о чем:

• Каково сначала узнать, что тебя берут в сборную, а потом – что отцепляют.
• Как Меркулов анализирует игру и свою позицию.
• Что говорит и делает Парфенов – взгляд изнутри.
• За кем еще в «Урале» можно последить.
• Что-что? Он спал и не смотрел финал ЛЧ?

P.S. Специально для Черчесова: все фото в этом материале – с лицом Меркулова. Запоминайте. 

– Что ты ощутил, когда узнал, что попал в расширенный список Черчесова?

– Было приятно. Ощущение того, что я двигаюсь в правильном направлении. Эмоций особых не было. Но после возникло давление перед матчами. Как раз было две игры против «Локомотива» и матч с «Анжи». Понимал, что за мной теперь наблюдают, и это давило. И, видимо, не справился. А если не справился – значит, не готов играть за сборную. 

– Сильно расстроился, что тебя отцепили? 

– Конечно, было разочарование. Но в плане психологического давления – стало легче. На последний матч с «Анжи» уже выходил без напряжения. И сыграл лучше. 

– Читал, что Черчесов сказал, что не узнает тебя, если встретит на улице?

– Да, посмеялись в команде над этим.

– А если бы ты случайно его встретил, поздоровался бы? 

– Конечно. Сказал бы: «Здравствуйте». А он бы мимо прошел. И на этом разговор закончился бы, ха-ха-ха.

– Сборная сейчас часто играет в схеме с тремя защитниками. А ты в этой формации никогда не играл. 

– Ну, это как раз одна из причин, почему вызвали Чернова, а не меня. Он ведь профильный латераль.

В схеме с пятью защитниками все сложнее, как мне кажется. Очень долго надо эту тактику тренировать и привыкать к ней. Чтобы футболист и команда освоились в этой схеме, нужно как минимум провести зимний сбор и тренировать на нем ее каждый день. 

– Ты с детства играл слева в защите?

– До 14 лет играл опорника в Камышине. Потом переехал в Волгоград, там тоже продолжал играть в опорке. Потом перед одним матчем у нас не было никого на позицию слева в защите. Нас в команде было всего два левоногих. Я и еще один парень, который играл нападающего. Поэтому поставили меня. С того момента и играю левого защитника. 

– Долго адаптировался к новой позиции?

– А я уже и не помню, мне ж всего 14 лет было. В том возрасте как раз только начинаешь в тактике и позиционной игре разбираться. 

– Как раз вчера читал про Трента из «Ливерпуля». Он до 16 лет играл на всех позициях в молодежке. А потом Джеррард сделал из него опорника. Потому что Трент хорошо видел поле и классно пасовал из глубины. 

– Ну вот, а у меня все наоборот получилось. Мое видение поля было нужно на фланге обороны. 

***

– Ты как-то говорил, что Тарханов просил тебя играть от обороны, много не подключаться. Что изменилось при Парфенове? 

– Да ничего в принципе не поменялось. Со мной на фланге играет Эль-Кабир, который часто берет на себя игру. Главная установка: не мешать ему. 

В связке с ним тяжело найти момент для подключения. Потому что даже если я удачно забежал к угловому флажку, я не уверен, что до меня дойдет мяч. А если случается потеря, приходится делать длинный рывок, чтоб закрыть оголенную зону. И это заведомо проигрышная позиция: когда ты бежишь за соперником, а не встречаешь его лицом. 

– Поэтому у вас с Кулаковым такой разный функционал? Он один из самых подающих игроков в лиге. 

– Да. Он очень часто получает мяч. И у нас разные партнеры по флангу, которые по-разному играют. Поэтому так отличаемся. До меня мяч доходит гораздо реже.

– А когда ты играл на фланге с Лунгу. Было так же, как с Эль-Кабиром?

– Нет, там намного проще было в плане атаки. Я больше времени проводил с мячом. От моих забеганий зависела игра Лунгу. Я подключался, уводил за собой игрока, он получал свободу и либо отдавал мне пас, либо смещался в центр и творил. И в случае потери Лунгу сразу вступал в отбор и страховал меня. 

– По ощущениям с приходом Страндберга защита «Урала» стала более организованной. 

– Согласен. Он сразу стал главным в нашей линии обороны. У Стефа европейский стиль игры. Он постоянно подсказывает, агрессивно выдвигается, не боится освобождать свою зону за спиной. У нас в России большинство защитников не идут до конца за нападающим. А он всегда это делает, и хорошо. Потому что чувствует позицию. Знает, что его мы сзади подстрахуем. Он выдвигается, мы подстраиваемся, сужаем зону. 

В Европе это обычная практика для линии обороны. Мы тоже с его приходом так делаем. Плюс он очень хорошо и уверенно чувствует себя на мяче – еще один характерный момент для европейского защитника. 

– А разговаривает с вами на каком языке?

– На футбольно-русском. Как и все иностранцы. 

– Но при этом с приходом Страндберга вы стали пропускать больше.

– Все из-за индивидуальных ошибок. Их во второй половине сезона стало много. Когда кто-то из нас ошибается на своей половине поля, очень сложно перестроиться и сузить зоны. У нас таких ошибок в сезоне очень много было.

– Итак, при Тарханове и Парфенове твоя роль не сильно меняется, кроме забеганий к угловому флагу?

– Да. Мне кажется, какой бы тренер не пришел, я бы играл примерно одинаково. Если ты играешь на одном фланге с Эль-Кабиром, то твоя роль не будет особо меняться.

– А если б пришел Гвардиола, он бы тоже ничего не поменял?

– Гвардиола бы все поменял. Ха-ха. И меня тоже.

– Часто ли во время игры у вас меняется установка от Парфенова? 

– После перерыва – да. У тренерского штаба к концу первого тайма всегда есть какой-то анализ. Мы приходим в раздевалку, нам показывают нарезки и что нужно подкорректировать. 

И еще я стараюсь перед матчем взять у нашего аналитика информацию по моим фланговым соперникам. Если у них есть какие-то фишки, которые они повторяют в каждом матче, я к ним готовлюсь.

– Например?

– Из последнего очень помогли нарезки Данченко из «Енисея». Мне показали, что он постоянно убирает на замахе. Я был готов к этому. И в принципе получилось его нейтрализовать. 

– А по ходу матча твои задачи часто меняются?

– Командные задачи меняются, да. Индивидуально – я всегда играю в одной манере. 

– Тебя не парит, что за карьеру у тебя всего две голевые передачи и ноль голов?

– Асиссты парят – да. А голы вообще нет. Если бы забивал, меня бы уже давно забрали в топ-клуб.

***

– Что бы ты выбрал: перейти в российский клуб, который играет в Лиге чемпионов, или уехать в европейский середняк?

– Мне кажется, все равно надо выбирать Лигу чемпионов и сборную России. И уже оттуда ехать в Европу.

– Пару лет назад ты говорил, что Промес – самый сложный для тебя оппонент. Против кого сейчас сложнее всего играть?

– Миранчуки очень хороши. Они на любом участке поля классно обращаются с мячом, непредсказуемо двигаются.

– Раньше ты равнялся на Лама. Появились новые ориентиры на своей позиции?

– Да нет, я футбол вообще мало смотрю. 

– И никому из европейских клубов не симпатизируешь?

– Нет. 

– И в детстве ни за кого не болел?

– Не помню, чтобы я в детстве залипал у телевизора и смотрел Лигу чемпионов. Не было какого-то ажиотажа к просмотру футбола. Брат постоянно смотрел, болел за «Спартак». Ну, я и болел за тех, кто соперничал тогда со «Спартаком» – в противовес брату. То за «Локомотив», то за ЦСКА. Но это все было ради интереса.

– Завтра финал Лиги чемпионов [интервью состоялось 31 мая − прим.авт.]. Будешь смотреть?

– А во сколько матч?..

– В 12 ночи по Екб. 

– А, ну тогда сто процентов не буду. 

– Почему?

– У меня ребенок. Если я буду до двух смотреть футбол, то потом весь следующий день, как зомбак, ходить буду и не понимать, где я и что я. Вот обзор точно посмотрю.

– Ты как-то рассказывал, что любишь литературу. Упоминал Гюго, «Шантарам». Сейчас что-то читаешь?

– В последнее время стихотворения наизусть учу и читаю их сыну. Раньше часто ему «Бородино» читал. Недавно выучил «Заповедь» Киплинга. 

*Прочитал наизусть «Заповедь»*

– Я себя сейчас чувствую девушкой, которую ты пригласил на свидание и пытаешься покорить. А что из прозы сейчас читаешь?

– В последнее время бизнес-литературу. Тони Роббинса вот недавно прочел. Роберта Кийосаки. Мне прям нравится это сейчас. Есть ощущение, что мозг начинает работать по-другому, когда их читаешь.