Как философ Дугин писал беспощадные обзоры на русскую поп-музыку: «ВИА ГРА – постмодерн», «Тату» – смерть атлантизму»
Александр Дугин – русский философ, лидер Международного Евразийского движения, автор «четвертой политической теории» и 54 книг.
Еще Дугин – популярный герой медиа: появлялся в книгах Пелевина и регулярно выступает в ток-шоу федеральных каналов.
В нулевых Дугин развлекает слушателей лекций разборами русской поп-музыки: имена Кати Лель и Михаила Боярского переплетаются с упоминаниями сложных философов вроде Мартина Хайдеггера.
В 2005 году Дугин выпускает книгу «Поп-культура и знаки времени» – сборник статей из журнала Rollinge Stone и интервью о новой русской культуре. Мы прочитали часть о новой музыки России и делимся избранным цитатами. Так русскую попсу никто не осмыслял. Книгу Дугин посвятил Сергею Курехину – яркому деятелю 90-х, который эпатировал схожим образом, как и Дугин в статьях о музыке.
«Поп-культура и знаки времени» может казаться книгой, где много стеба и написано все ради юмора. Но Дугин отрицает, говорит, что все серьезно:
«Комический эффект возникает не потому, что я хотел над кем-то посмеяться. Дело в том, что человек, погруженный в поток банального и мелкого, сам мельчает до такой степени, что переходит из состояния человека в состояние получеловека, некоего призрака, сам становится элементом бессмысленного эстрадного куплета. И вот эта утрата человеком своего метафизического значения, своего достоинства – трагическая вещь.
Название моей книги – это ссылка, аллюзия на фундаментальный труд Генона. Это серьезная и даже страшная книга, из которой следует, что мир заканчивается не через катастрофу – взрывы и какие-то ужасные потрясения, а его отключают, как телевизор, он гаснет, как экран компьютера. Современное общество, россияне – это постлюди, они утратили интеллектуальное и духовное достоинство, они растворились в банальном».
Группа «Тату»
«Что-то такое в их писклявости есть затрагивающее. Так отчаянно пищать надо уметь. Каждый тембр, каждая интонация имеют своих гениев – и бас, и хрипота, и развязность, и гортанная нежность, и пугачевская внятная бабскость. У всего есть правда и не правда. «Тату» – это правда визга».
<…>
«Есть мнение, что они вовсе не лесбиянки. Ну вот и молодцы! Между нами (только никому не говорите), я убежден, что лесбиянок не существует. Это мужской миф общества потребления. У мужчин в своеобразном возрасте возникает идея женского, помноженного на женское».
<…>
«Тату» – евразийский выбор. Что с того, что «простые движенья»... Не согрешишь, не покаешься... Вперед, девчонки, смерть атлантизму».
Группа «Фабрика». Песня «Лелик»
«Группа «Фабрика» идет прямо против глобализации, бросая вызов парадигмам постмодерна».
<…>
Вы, девушки, защищаете висцеральные идеалы Традиции. Вот посмотрите на себя: ноги, руки, глаза, милые складки у губ, кудряшки, комбинации. Вы из античности, вы из онтологии, вы из области Земли и Неба.
<…>
«Я декларирую это от имени Лелика, Пашки и Санька. Мы – Лелик, Пашка и Санек – в гробу постмодерн видали. У нас все как было, все так хорошо».
<…>
«Они, русские люди, только этого и хотели. Лелика хотели».
Катя Лель. «Мармеладный»
«Попробуй мъ,мъ», – возопила Лель на языке согласных. Так говорят с закрытым ртом, полным великих тайн и камней, на зимнем языке умерших в прошлом сезоне птиц».
<…>
«Гениальное: «Опять мне кажется, что кружится моя голова». Голова либо кружится, либо нет. Это столь легкое и заманчивое чувство, что его имитация, его фантом, его подделки просто невозможны. Представьте: мне кажется, что у меня что-то чешется. Что у меня что-то вертится... Класс».
<…>
«Ни мгновенья колебаний, новый гимн [эпохи] обозначен. Это и есть современный гнозис, пиршество правильных, строго воспитанных чувств и верных жертвенных ориентаций.
«Не позвонила, не открыла и не звала». Нарратив представляет ускользающее существо, не находящееся ни по одну сторону двери – ни со стороны звонка, ни со стороны замка».
Михаил Боярский. Песня «Зеленоглазое такси»
«Представьте себе в здравом уме Боярского в шляпе, старого, весьма относительно умного, с черной цыганской физиономией, который так противно, сознательно противно, нарочито, и выказывая всем, что делает это специально, ноет «зилинаглазаэ такси»... И где такому «будут рады»? Причем «всегда, всегда»?» Я думаю, что речь идет о кладбище».
«…»
«О-о-о-о на-на-на-на-на». На этом стоит остановиться особо и поразмышлять. «О-о-о-о» в совокупности будет четыре «О», т. е. мистическая цифра 40. Наверное, четыре «о» — это грань, когда усталость действительно накапливается и остается только ее снять. Итак: песня о middle life crisis’е.
«ВИА ГРА»
«Группа «ВИА ГРА» воплощает модельный ряд постэротики. Они вертятся и пришептывают точно так, как никогда не делают люди, как никогда не делают женщины человеческого рода. Женского в них настолько много, что оно исчезает, превращаясь в нечто другое».
«…»
«ВИА ГРА» – группа безусловно постмодернистская. В постмодерне принято менять пол, профессии, возраст, наркотики, конфессии, калейдоскопические цепочки извращений. Но самым тонким и внушительным ходом будет поменять живое на мертвое, сохранив видимость жизни. Это оживший штрих-код».
Валерий Леонтьев
«Есть такой певец Валерий Леонтьев. Я многого не понимаю в этой жизни, но что он делает на эстраде, я не понимаю совсем. Леонтьев – вот это загадка. Даже Борис Моисеев понятен, а Леонтьев нет. Он не соответствует ни одному из критериев. Я слышал несколько таких страшных гипотез о его появлении на эстраде, таких, что язык не поворачивается их произнести. И это в наше время, когда язык поворачивается произнести все что угодно... Секрет должен быть действительно страшен...»
Валерий Меладзе
«Меня в свое время поразила строчка из песни Валерия Меладзе: «Жить надо непременно хорошо...». Ничего, простите, глупее на первый взгляд высказать невозможно. Попробуйте сто раз подряд произнести какое-то привычное слово, вы заметите через некоторое время, что смысл начнет от вас ускользать... Когда Меладзе поет эти слова, он, очевидно, подозревает, что в них что-то не так...».
Натали. Песня «Морская черепашка»
«Песня про Наташку-черепашку — это настолько отвратительно, пошло и глупо, что даже сама отвратительность, пошлость и глупость как вещи в себе себя же не выдерживают и обрушиваются, обнажая темную бездну и пустоту. То есть маски сброшены, и бездна метафорически лезет на берег в виде черепахи с очками из Китая. Но Натали ее не боится, а, наоборот, берет в союзники и подруги. Тут вам и Хайдеггер, и Кастанеда сразу. И оболваненный телезритель».